Смертная гильза - Страница 5

Во-первых, что он негодяй, подонок, предатель.

Второе — попытался бы в ходе операции прикарманить немного денежек предателя.

Это до Чечни я был идейно укрепленный и устойчивый. А вот после того как насмотрелся, как по указке Москвы тырят все что можно, то как-то немного видоизменил взгляд и подход к жизни и службе.

Теперь я вне системы, и как-то не очень уютно себя чувствую. Никто уже не козырнет при виде моей маленькой красной корочки, и не задрожит голос в трубке, когда я приглашу его к себе на беседу. И несмотря на интриги и прочие «минусы» службы, я проникся системой, ее духом. Мне ее не хватает сейчас в жизни, очень не хватает. Эх, если бы они мне сказали: «Достань Рабиновича, и ты снова НАШ!» И все. Не пожалел бы старого друга для этого, лишь бы снова оказаться в СИСТЕМЕ.

Подлость? Низость? Да, согласен. Но я человек системы, и как бы я сейчас не пыжился сам перед собой, что я герой-одиночка, и ушел из Конторы, потому что не согласен с ней — чушь! Меня переработали и выбросили.

Да, система страшная. Она перемалывает, но она подобно наркотику. Без нее сложно. Теперь мне хочется думать, что я вышел из Конторы белым и чистым. А ТАМ остались лишь одни подонки и негодяи. Но этого не может быть. Я точно такой же как и они. И они знают глубину моих познаний о методах и способах работы. Сейчас изучают мои дела, моё личное дело. Опрашивают коллег, на что я способен, рисуют мой психологический портрет. Делают прогнозы. Дают рекомендации как меня «раскачать», вывести из равновесия, где удобнее устроить подлость, провокацию.

Я бы сам бы сейчас, если бы участвовал в операции, то почувствовал вкус охоты, сочинял бы массу бумаг, как лучше меня загнать и поймать. За особое рвение начальство погладило бы меня по голове и сказало: «Вот. Салтымаков — молодец! Как творчески подошел к решению поставленной задачи! Учитесь!» И молодые опера раскрыв рот смотрели бы на меня.

Старые похлопывали бы по плечу и требовали пива за то, что я отличился. Эх, все это было, все было. Теперь все в прошлом.

Первым признаком того, что и контора ошибается при выборе объекта, было то, что старый мудрый опер Серега Александров был уволен по дискредитации. Была спланирована и проведена на высшем пилотаже провокация. Серега даже не просек ситуации и купился на нее.

Незабвенный Омелин попросил Серегу получить на складе вооружения патроны — якобы для стрельбы, и передать их Омелину для охоты.

Серега часть патронов оставил себе, плюс прикарманил несколько взрыв-пакетов, осветительных ракет. Новый Год был на носу. Обычное дело — устроить фейерверк.

Тут же устроили осмотр места происшествия у него в кабинете, в присутствии понятых, естественно, и на Серегу возбудили уголовное дело «за не законное приобретение и хранение боеприпасов и взрывчатых веществ». Омелин патроны принес сам, сказал, что Александров предлагал ему взятку в виде этих патронов.

Вот тут-то моя вера в непогрешимость моей службы дала первую глубокую трещину.

А теперь я — дичь, на меня уже завели корочки дела. На них написано условное наименование. Мне присвоен псевдоним, что-нибудь типа «Грифа» или «Стервятника», или «Иуды».

И от этих мыслей в горле сохнет, но не потому что мучает похмелье, а еще потому, что просто страшно, элементарно страшно. Когда работаешь в системе, то понимаешь, что не дай бог попасть тебе в жернова ее. Медленно, сантиметр за сантиметром перемелет и выплюнет. Страшно. Я — дичь. И всегда должен об этом помнить. Моя задача — уцелеть.

Тут у соседей снова завопил кран. У, подлюка! Надо вызвать слесаря, оплатить его услуги. Чтобы он им заменил кран! У меня же есть деньги — десять тысяч американских долларов. Я богат! Хотя будет дешевле просто набить морду соседу-алкоголику, пусть чинит кран сам. Мысли то принимали стройность, то снова начинали пьяно путаться.

Надеюсь, что моя бывшая жена о деньгах не узнает и не потребует алиментов на содержание ее новой семьи. А «конторские», чтобы напакостить, могут в налоговую стукануть. А пусть стучат! Нет документов? Нет. Значит и разговоров, ребята, не будет.

Остаток дня я провел в раздумьях. И Андрея вспоминал как мы служили вместе и воевали вместе. Нельзя сдавать своих нигде и никогда!

На следующий день пришел Лазарь Моисеевич, принес двадцать тысяч долларов.

Я понюхал их. Дураки говорят, что деньги не пахнут. Придурки! Самый прекрасный запах — запах денег и нового автомобиля! Я богат. Я втянул ноздрями запах заморских денег. У-у-у-у! Деньги! Голова кружится от мыслей, от предполагаемых возможностей. Ладони быстро потеют. Запах.

Я не очень хорошо в долларах разбираюсь. Да и евреям особо тоже не доверяю.

Сходили вместе до ближайшего обменного пункта валюты, там я разменял две бумажки по сто, вытащенные наугад из обеих пачек. Все пока было без обмана. Про вчерашний разговор с бывшим коллегой я священнику ничего говорить не стал. Когда он мне деньги передал, — очень даже симпатичным, порядочным мужиком показался. Главное, чтобы еще миллион долларов был настоящий. А то чечены меня на органы распродадут, чтобы хоть какую-то выгоду поиметь. Так даже и не поймешь, кто они больше — купцы или воины? Одним словом — бандиты.

Интересно, а как пахнет миллион? Устоять бы.

Первым делом я отправился в фирму, торгующую снаряжением для охранных фирм. Мужики знакомые, за деньги черта лысого достанут. Поэтому ничего криминального у них покупать не стал. Так, предметы двойного назначения. Теперь все, что у меня будет в карманах или в багаже — все предметы двойного назначения.